НАЗОЙЛИВАЯ ОПЕКА

Коммуналка явилась для меня первым боевым крещением после жизни с родителями в собственном доме. Мне льстила возможность оторваться от родимого гнезда и начать самостоятельную жизнь, поэтому с радостью переехала к мужу в комнату. Я уже начала привыкать к присутствию чужих людей в местах общего пользования, но меня напрягала назойливая опека юркой худощавой старушки. Пелагея Ивановна, так звали седоволосую соседку, умудрялась всегда находиться на кухне. Возможно, с другими соседями старушка давно разобралась, и всё её пристальное внимание было сосредоточено на моей персоне.

- Протирай, как следует горелку, - поучала старушка, когда я заканчивала приготовление обеда.  – Желательно снимать конфорку.

- Я же ничего не пролила, почему я должна разбирать всю систему?

- А ты не ленись. Туда попадают влажные пары, - настойчиво рекомендовала соседка.

Я уже со страхом ожидала наступления моего дежурства по квартире, потому как Пелагея Ивановна ходила за мной по пятам.

- Почему не протираешь ванную сухой тряпкой, - сделала она мне очередное замечание.

- Там мылась не я, а Мария Васильевна. Скажите ей, пусть она за собой вытрет.

- Ты дежурная, вот и делай, как положено, - сердилась Пелагея Ивановна.

- Пол надо мыть не шваброй, а руками, - возмущалась соседка.

- Я не могу наклоняться, мне скоро оставаться в декретном отпуске, - объяснила я.

- Ишь, какая неженка! Раньше бабы в поле рожали, - отреагировала старушка, хотя сама не имела ни детей, ни внуков.

Терпение моё иссякло, я пожаловалась мужу. Не задумываясь, он посоветовал мне послать старушку, куда подальше и спокойно жить, не обращая на неё внимания. Посылать я никого и никуда не отважилась, но о своей проблеме рассказала родителям. На другой день ближе к вечеру в квартире раздался резкий, продолжительный звонок. Пелагея Ивановна была как всегда начеку и первой открыла входную дверь.

- Ты, мышь белая, почему обижаешь мою дочь? – услышала я заплетающийся, сердитый голос моего отца.

- Никого я не обижаю, вы сначала проспитесь, а потом приходите в чужую квартиру качать права.

- Ты сама проспись! – угрожающе закричал мой защитник. - Я никому не посмею обижать моего ребёнка!

Не дожидаясь окончания диалога, я приоткрыла дверь и за рукав втянула отца в свою комнату.

- Зачем ты с ней связываешься, да ещё в пьяном состоянии.

- Я никому не позволю тебя, дочка, обижать, тем более этой вредной старухе, - не переставал кричать отец. - А выпил я для большей убедительности, - уже тише добавил он.

С тех пор опека со стороны Пелагеи Ивановны прекратилась, и она всё реже появлялась на кухне. 


НОЧНЫЕ БАРАБАШКИ 

После невесёлой жизни в коммуналке с присущими ей традиционными проблемами я переехала с семьёй в отдельную квартиру, расположенную на четвёртом этаже пятиэтажной хрущёвки. Невозможно передать чувство радостного освобождения, когда отпала необходимость постоянно видеть соседей, а в случае нужды прорываться в туалет, которым  регулярно пользовались, кроме нас с мужем, ещё семь жильцов.

Отдельная квартира – это не собственный дом, не гарантирует абсолютной тишины, но нам повезло – соседи подобрались спокойные и не досаждали друг другу. Вдруг эта идиллия закончилась. Однажды ночью из верхней квартиры начали доноситься странные звуки. Прыжки, бег трусцой сочетались с шумом падающих предметов.

- Какие-то барабашки поселились над нами, - пожаловалась я соседке с первого этажа, всезнающей Марии Васильевне.

- Никакие это не барабашки, а новые жильцы, - пояснила женщина. – Они – молодожёны.

Вдруг женщина резко замолчала, потом едва слышно промолвила:

- Легки на помине. Посмотри, вот они направляются к нашему подъезду.

Я уселась на лавочку рядом с Марией Васильевной и с интересом посмотрела на приближающуюся к нам супружескую пару.

К моему удивлению, женщина была далеко немолодого возраста. В зелёном, туго обтягивающем полную фигуру, платье, с длинными ярко-рыжими волосами до пояса, она шла гордо, держа за руку молодого мужчину невысокого роста и с рано появившимися залысинами.

- Здравствуйте, - обратилась к нам новая соседка, и её малиновые губы расплылись в широкой улыбке.

- Они не выглядят ровесниками, - отметила я, когда молодожёны скрылись за дверью.

- Верно, - согласилась осведомлённая Мария Васильевна, - Луизе за пятьдесят, уже не первый раз замужем, а Василию - около сорока. Он долго ходил в холостяках, пока эта молодица не прибрала его к рукам. Вот они и распрыгались от счастья, - весело рассмеялась соседка.

Но нам с мужем было не до веселья.

- Может, эти молодожёны молча колотят друг друга? – предположила я.

- По их радостным физиономиям не скажешь, – глубокомысленно заметил муж.

- Да ты, наверное, прав. Ни синяков, ни царапин на их лицах не видно. Возможно, у них такая своеобразная любовная прелюдия.
Постепенно мы привыкли к ночным барабашкам, тем более что частота и продолжительность их ночных забегов заметно сократилась. 
Как-то в городском Дворце культуры состоялся праздничный «огонёк». Огромный зрительный зал был освобождён от зрительских кресел, вместо них возвышались сервированные столы. Хорошенько подкрепившись, разгорячённые участники торжества устремились в фойе, чтобы потанцевать под незатейливые мелодии местного вокально-инструментального ансамбля. Задорные быстрые «шейки» чередовались с медленными романтичными мелодиями. Зазвучало танго. Партнёры, тесно прижались друг к другу и топтались на месте в такт ритмичной музыки, никто из присутствующих не умел танцевать по правилам. Неожиданно в зале появился необычный танцевальный дуэт: мужчина в чёрном костюме и женщина в ярко-жёлтом кримпленовом платье. Они энергично вышагивали по центру, вытянув вперёд руки. Длинные рыжие волосы партнёрши развевались, как боевое знамя на ветру. Партнёр был сосредоточен. Он старался шагать в ногу со своей яркой подругой, будто боялся оступиться.

- Это же наши соседи-барабашки, - удивилась я.

- А сколько у них вдохновения, - заметил муж. – Может, они и ночью над нами так вытанцовывают?

Луиза и Василий сложных па не демонстрировали, но притягивали взгляды всех присутствующих. Когда они дошли до конца зала, то попытались резко развернуться, чтобы продолжить волнующий танец, но в самый кульминационный момент сбились с ритма. Василий неожиданно зацепился за каблук Луизы и свалился на блестящий паркет, увлекая за собой женщину. Они не смутились, резво поднялись и продолжили своё показательное шоу.

 

ПИНГ ПОНГ 

Когда у нас с мужем появился первенец, мы начали задумываться о получении более просторной квартире. Мы заполнили нужные документы, встали на очередь, а через несколько лет ожидания въехали в новую двухкомнатную квартиру. С первых дней проживания в новом доме до нас доносился традиционный шум новосёлов. Стук молотка и гудение дрели чередовались с весёлым гомоном и песнями соседей, празднующих новоселье.

- Это явление временное, - успокаивал меня супруг. – Через недельку-другую всё придёт в норму.

Прошёл месяц, но наши соседи по лестничной площадке продолжали веселиться. Стонущие песни Тани Булановой, шлягеры Вячеслава Добрынина и Вилли Токарева гремели почти круглосуточно.

- Вроде они днём где-то работают, и чего им не спится по ночам? – возмущалась я, ворочаясь в постели.

- Им спать некогда, у них каждый вечер гости. Слышишь? Опять звонят в их дверь, - заметил муж.

Каждого вновь прибывшего гостя хозяева встречали громкими приветственными возгласами, постепенно амплитуда веселья нарастала.
К середине ночи в соседней квартире всё чаще возникали споры, сопровождаемые руганью и ударами тяжёлыми предметами в нашу стену. Действие завершалось выталкиванием разбушевавшегося гостя на лестничную клетку. Тот, конечно, не сдавался: попеременно стучал кулаками и ногами в дверь и просился обратно. Хозяева были непреклонны, у них ещё оставались гости, и праздник продолжался. Снова пел задорные куплеты Вилли Токарев, плакала по одиночеству Таня Буланова, пока не вспыхивал новый конфликт, и очередной гость не вылетал из квартиры. Нередко к концу праздника в квартире оставался лишь хозяин, выкинув заодно с гостями и свою жену.

Долго так продолжаться не могло, супруга подала на развод и на размен квартиры. Тусовки за стеной прекратились, но стоны Тани Булановой ещё долго держались в моей памяти. 

 
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО СЫНА

Трудно в многоквартирном доме не слышать соседей. Только мы освободились от фанатичных поклонников Тани Булановой, вдруг стали невольными слушателями ночных однообразных диалогов, доносившихся с нижней квартиры. Там проживала пенсионерка, добрая улыбчивая женщина, с сорокалетним сыном, внешне напоминающим боксёра-тяжёловеса. 

- Не везёт сыну с жёнами, - жаловалась женщина соседкам. – Слишком требовательными стали. Уж нельзя мужику стопку водки выпить – сразу развод!

Возвращение «блудного сына» было заметным явлением в нашем доме, особенно по ночам.

- Мать, налей! – трубил великовозрастный детина около полуночи.

- Да, где же я возьму, сынок? У
меня нет ни капли, - ласково уговаривала мамаша.
Наступила тишина, у нас зарождалась надежда заснуть.

- Мать, налей! – слышали мы в полудрёме ту же просьбу, но в более категоричном тоне.

- Я же тебе, сынок, уже сказала, нет у меня ничего, - терпеливо объясняла женщина.

Снова тишина, на этот раз более продолжительная.

- Мать, налей! – звучал знакомый бас. 

- Да, где же я возьму, сынок?

- Мать, налей!

- Если бы у меня было, я бы давно тебе налила.

К середине ночи диалог внезапно обрывался - сын засыпал.